Честно говоря, новости о дронах из России не перестают удивлять, и, к сожалению, не в лучшем смысле. Кажется, российский военпром, как тот конвейер, который работает без остановки, наращивает обороты в производстве своих беспилотников. Об этом пишет The New York Times.
Что там с рекордами, или почему цифры пугают
Если вы думали, что мы уже видели все, то, похоже, ошибались. Эти ночные "рекорды" по количеству запущенных взрывных дронов бьются чуть ли не каждую неделю. Бывает, что добавляют по десятку, а иногда и по несколько десятков дронов за одну атаку.
Но настоящий шок наступил в среду, 9 июля. Тогда был установлен абсолютный рекорд по количеству запущенных за ночь дронов и ракет. С начала полномасштабной войны такого еще не было. По данным наших Воздушных сил, Россия запустила аж 728 взрывающихся дронов и ложных целей. Представьте себе. Это, между прочим, на 189 дронов больше, чем предыдущий рекордный залп, который был в пятницу — тогда запустили 539 дронов.
Что будет дальше
Конечно, военные аналитики, которые, кажется, знают все заранее, уже делают свои прогнозы. Они считают, что, если российская промышленность продолжит набирать такие обороты, то уже к осени Россия будет регулярно запускать более 1000 дронов за один раз.
Кстати, издание пишет, что те ракетные удары по Западной Украине, которые мы видели, вероятно, были попытками перехватить западное оружие, когда оно пересекало границу с Польшей. Или, возможно, это были удары по военным складам или аэродромам.
Дроны или ракеты: кто кого
Сейчас эти недорогие, серийно выпускаемые беспилотники представляют наибольшую угрозу для Украины. Это как комары, только очень опасные. Их много, они досаждают, и от них трудно отбиться.
Но не стоит забывать и о ракетах Кинжал. Это "тяжелая артиллерия" для России в геополитическом плане. Эти ракеты может сбить только одна система ПВО из нашего арсенала – американские ракеты Петриот. И вот здесь начинается самое интересное: хотя Киев может покупать европейские аналоги другого оружия, поставляемого Вашингтоном, в вопросе Петриотов мы полностью зависим от администрации Трампа. И это, кажется, самая большая боль.